ЧайКа на Фестивале "Радуга"
 

Из Дневника 

Сказ про то, как я первый раз из Питера в Москву не на поезде, да еще и через Костромскую область.

Часть 1. Питер-Валдай

11 июля – я и Леший выехали из Питера. У меня в руках была гитара; на шее - ксивник с паспортом и двумя тысячами «деревяненьких» (щедро отсыпанными моими родителями, за что им немереная благодарность); за плечами - рюкзак, в котором: спальник, надувная пенка, ветровка, сменное белье, 2-3 майки, теплая кофта, средства личной гигиены и кое-какие медикаменты. У Лешего – рюкзак в два раза больше моего. В нем палатка, котелок, кружка, 2 ложки, кофта, тельник, майка, его личные вещи, консервы и т.п.

Изначально мы планировали поехать на Валдай, зависнуть там на недельку, а потом плавненько докатиться до Москвы. Но еще в Питере планы подкорректировались, и апосля Валдая мы решили ломануться в Костромскую область, в местечко под названием Нежитино, где в этот раз базировался ежегодный фестиваль «Радуга».

Итак, поужинав и рассказав моей всегда переживающей и волнующейся маме сказку о том, как мы с другом Лешего на машине поедем на Валдай, и там будем жить в палатке, пока не надоест, мы покинули мою квартиру и направились на Московский вокзал. По настоянию Лешего, «что б в дороге было о чем вспомнить», с шиком выпили в вокзальном кафе: я - молочный коктейль, а он – свою возлюбленную «Кока-колу».

И вот началось наше движение.

Сначала на электричке докатились до Любани. Пока сидели в электричке, мне все не верилось, что мы действительно куда-то едем. Мы были одни в вагоне. Мы орали песни, отстукивая ритм на джамбее. Выбрались из «собаки», дошли до трассы, постопили немного и потопали вперед в поисках авто заправки. На авто заправке поймали дальнобоя, который взял нас с собой до Чудова.

В Чудово мы немного постопили за постом ГАИ, но как-то никто нам не симпатизировал. Волна уже прошла, и мы решили подождать до утра. Заночевали в поле неподалеку – метрах в двадцати от гаишников.

Утром (12 июля) вернулись к посту ГАИ, сочинили табличку с надписью «ВАЛДАЙ» и застопили дальнобоя, который довез нас как раз до нужного нам места.

Погуляли по городу Валдаю, зашли в музей колокольчиков. При этом мы были украшены панцирями рюкзаков, что уже было счастьем. Было ужасно жарко и ноги, непривыкшие к столь дальним прогулкам, кричали всеми своими свежеобретенными мозолями. Очень хотелось купаться. Или хотя бы просто окунуть ноги в холодную воду.

Дотопали до озера. Посидели в местной кафешке, поели. Стали думать, как перебраться на противоположный берег к монастырю. Можно было долго-долго топать до моста, а потом перейти на другой берег – но как-то ломало. Поэтому мы решили дождаться катерка, который раньше всегда за умеренную плату перевозил всех желающих с одного на другой берег. Но катерок человек на 6 мутировал в какую-то хрень человек на 20-25. И он не перевозил с берега на берег, а экскурсировал народ по водичке. Чудесно. Мы пошли к местным спасателям – мало ли им захочется прокатиться в сторону монастыря, так мы бы составили им компанию. Но спасатели только что оттуда возвернулись. Мы поплелись на розыски местного счастливого обладателя лодки, согласного за умеренную плату… Ну, в общем, ясно.

Идем мы со своими рюкзаками (я еще и с гитарой). Что изображали наши лица, думаю, догадаться не сложно. Стоит машина (девятка, или что-то вроде), покоцаная вся. Дверцы на распашку, музыка орет. В машине – два внушительного вида гарных хлопца местного разлива. Уже за пять метров от них становится не уютно. Мы идем себе мимо. Хлопцы нам из машины: «Вы чего, не можете определиться, где палатку поставить?» Мы им кратенько объяснили ситуацию. Они предложили отвезти нас через мост.

Вроде, все вполне безобидно. Но состояние у них было очень даже не адекватное, энергетика от них перла гадостная, и смешок был такой не добрый…что мне захотелось прогуляться пешочком до этого моста. Но Леший стал их забалтывать таким образом, что мы с ним, в итоге, оказались чуть ли не паломниками, направляющимися в монастырь в гости к знакомому игумену, и бла-бла-бла. В итоге эти ребята нас не только благополучно доставили к монастырю (гнали они, конечно… с ветерком прокатились), но еще они пытались подарить нам травы (от чего мы, как «монастырские люди», отказались), а один из них оставил свой номер телефона на всякий случай. Его же, кстати, когда мы въехали на мост, озарило – он решил нырнуть с моста. Герой. Нырнул. Выплыл благополучно. И, наверно, протрезвел слегка, что тоже не плохо.=)

Когда мы вышли из машины, меня все еще потряхивало (эти двое заставили меня понервничать). Машина укатила. Леший взял меня за руку и ласково спросил, как спрашивают ребенка:

-         Ну чего ты испугалась?

-         Я почувствовала себя глупой девочкой:

-         Не знаю. От них такая чернуха шла.

-         Но ведь смотри – они нас бесплатно довезли до монастыря, оставили свой номер телефона, и даже травой угостить хотели! Разве они после этого не хорошие люди?

-         По фактам – не плохие. Но по ощущениям – не хотела бы я с ними еще раз пересечься.

Пообщавшись подобным образом, мы потопали искать место, где б обосноваться. Плутали долго. Но, наконец, нашли свежеосвободившуюся стоянку рядом с очень удобным спуском к водичке. Поставили палатку. И я радостно плюхнулась в воду.В этот момент я была не реально счастлива. Я ходила в купальнике. Мне на плечи не давил рюкзак. Мои стопы не орали от боли – я ходила босяком. Я и мои кеды отдыхали друг от друга.

Единственный кошмар Валдая – комары. Они ничего не боятся. Ни всяких «маскитолов», ни нашего ядреного бальзама «Звездочка». У меня до сих пор ноги пятнистые от их укусов. Но это все не важно. Сказать, что на Валдае красиво – значит сказать очень мало. Там гармонично, умиротворенно и свободно. Пока купалась, умудрилась поранить ногу. Порез получился глубокий. Леший промыл все это дело, продезинфицировал вискарем (была у него с собой бутылка виски), перевязал… Молодец, одним словом. Еще и землянику нашел (типа, обезболивающее). Сразу видно, у человека маленький ребятенок, и он привык иметь дело с персонажами, типа «33 несчастья», с которыми вечно чего-нибудь случается. Планировалось, что мы пробудем у озера до утра. Рано ляжем спать, рано проснемся и потопаем на вокзал (по словам Лешего, с трассой в сторону Костромы как-то напряженно, поэтому двигаться будем, преимущественно, на собаках). Но как-то планы передумались – приехали веселые ребятки с девочками-подростками и позвали нас к себе в гости на шашлык и водку. Ведь у нас же есть гитара! Ну и Леший решил, что мы вполне можем задержаться на Валдае еще на денек. Тут же так красиво! Природа, вода чистая, воздух свежий и…ваще! Мы взяли гитару и виски, и пошли в гости. В итоге мы тусили в теплой компании почти всю ночь. Пили виски и водку, пели и орали песни, анекдотили, немного флиртовали. Ребята и девчонки были в восторге от нас и наших песен. Ребята оказались милиционерами. Один оставил нам свой номер телефона. А так же они оставили нам немного еды и сок. Теплая компания уехала на машине ближе к окончанию ночи, а мы с Лешим потопали не ровной походкой к своей палатке. Я подошла к палатке и уже собралась туда лезть… Леший остановился у спуска к воде:  - Ты когда-нибудь купалась ночью? - Нет. - Хочешь? - Конечно! И мы полезли в воду. Не буду повторяться, выражая свои восторги по поводу воды, стоя в которой ночью ты, посмотрев вниз, видишь свои ноги; по поводу тишины и гармонии… В общем, это было здорово! Но потом уже, когда мы залезли в палатку, нас начало потряхивать. Но я не растерялась: предложила сдвинуть вместе наши пенки, а единственный спальник расстегнуть и использовать как одеяло. Так и сделали. Чудесно спится на теплом мужском плече! Замечательно проснуться, чувствуя его дыхание на своем затылке, его руку на твоей руке. А то, что вы друзья, не более – в такие моменты значения не имеет. На рассвете у меня сработал рефлекс: я проснулась. Я привыкла, что когда я сплю в обнимку с мужчиной, это происходит далеко от моего дома, а утром надо на работу, и необходимо рано вставать, чтоб быть одним из первых пассажиров метро... Смешно, но я подорвалась и в этот раз. Выскочила из палатки и… не пожалела! Раннеутреннее небо, отражающееся в прозрачном озере… Это стоит многого. Я любовалась. Затем я вернулась в палатку. Еще день на Валдае (13 июля). Давно я не видела так много стрекоз. К комарам почти привыкла. Тем более что кусать им уже было некуда. У Лежки-сладкоежки закончился сахар. Это была личная трагедия. На соседнюю стоянку, где мы давеча пьянствовали и горланили песни, приехало семейство: щупленький папа, огромная мама и ребенок, которому до подросткового периода еще расти и расти. Леший поразмыслил и пришел к выводу, что там, где есть ребенок и огромная мама, там обязательно будет сахар. Сначала он порывался отправить меня знакомиться с нашими новыми соседями. Но я решила, что женщина скорей расстанется с сахаром, если к ней обратится особь мужеского полу. К тому же, я пью чай без сахара, соответственно, у Лешего аск получится убедительней. Да и вообще – я в тот момент драила песочком наши котелки, кружки и ложки. Леший вернулся с пакетом сахара и пол-литровой банкой домашней тушенки (такой ядреной, что, смешав ее с макаронами, можно накормить человек десять). Вечером, пока Леший осуществлял вечернее купание, я развлекалась песнопением. Потом залезли в палатку: я песни ору, Леший на джамбее стучит. Не далеко от палатки остановилась машина. Леший пошел смотреть, кого там принесло, а я продолжила горланить свое. Возвращается Леший: «Там рыбаки приехали. Машину поставили рядом с нами, а сами обоснуются подальше. Ну, ты, как всегда, произвела полный фурор. Они решили, что у меня в палатке магнитофон играет». Забавно. Утром (14-е) мы проснулись по будильнику. Леший выполз из палатки и обнаружил собирающихся рыбаков. Они оставили на своей стоянке (в пяти минутах ходьбы от нас) костерок, и предложили нам этим воспользоваться, чай себе замутить. Это был реальный подарок – к тому моменту у нас закончился сухой спирт, а без него из не особо сухих веток мало чего путного получается. Мы попили чай, полюбовались напоследок озером и помчались собирать манатки (поскольку надо было успеть на утреннюю собаку в Бологое, а своим ходом добраться до вокзала быстро не получится). Когда мы подошли к своей стоянке, рыбаки (было их четверо) все еще паковались. Милые ребята 35-40 лет, с пропитыми лицами и кристально чистыми глазами – такими яркими, что они кажутся не настоящими. Они очень вежливо попросили разрешения со мной познакомиться. Познакомились (но, конечно, я не запомнила их имен). Долго восхищались моим голосом (я даже реально засмущалась). Поскольку Леший уже успел им заявить, что мы музыканты; что он из Москвы, а я из Питера; что мы направляемся на музыкальный фестиваль, то, наверняка, они приняли нас за каких-то знаменитостей. Попросили, когда мы будем выступать на этом своем фестивале, передать привет Валдаю. Трогательно. Честно говоря, хотелось объяснить, что это не того пошива фестиваль (а речь шла о «Радуге»), но они так на нас смотрели, а Леший был так доволен, что я промолчала. Рыбаки попросили меня спеть им что-нибудь. Я спела две песни. Они мне хлопали. Искренне. Им было радостно. Ради таких моментов все и делается. Затем, выразив сожаление, что они не могут нас отвезти на вокзал из-за нехватки места в машине, рыбаки уехали. Мы не особо огорчились – ведь изначально расчет был только на свои силы. Итак, мы продолжили собираться. Я подумала: «А было б, клево, если б они вернулись за нами». И тут мы услышали звук приближающейся машины. Потом увидели спускающегося к нам одного из рыбаков. Оказалось, что они забыли что-то из своего снаряжения. А мы как раз почти закончили паковаться. «Ребята, ну это прям судьба!» – сказал он. Он взял у меня рюкзак и гитару: «Чайка, за твои песни я бы и тебя отнес до машины». Эх, не каждый день услышишь такие приятности… Тем они ценнее. Он дал нам свой номер телефона. Заодно вспомнилось его имя – Володя, и имя его брата – Родион. Потом Володя робко попросил мой телефон. Я дала свой мобильный номер. Когда сели в машину, Леший дал мне блокнотик и ручку: - Напиши ему что-нибудь на память, - шепнул он. - ? - Напиши! - Что я могу ему написать? - Что угодно! Не важно. Ему будет приятно. Я написала какую-то банальность про то, как красиво на Валдае, и как нам тут понравилось. Володя был счастлив. Попросил подписать, что это для Настеньки (его дочки). «Чайка, если б она тебя услышала, она б от вас не отстала. Я ей обязательно про вас расскажу!» - Привыкай давать автографы, - шепнул мне Леший. Так мы доехали до Валдайского вокзала. Поблагодарили Володю и Родиона. - Чайка, а можно тебя обнять? – опять же спросил Володя. - Конечно, можно, - улыбнулась я. - Чайка, а можно тебя поцеловать?…  Ну вот что прикажете делать в таких ситуациях? Скажешь «нет» – обидишь человека. Как реагировать на такие искренние порывы? Подставила щеку для поцелуя.

Мы распрощались с рыбаками и потопали в здание вокзала. Вот они – кусочки советского времени. Все время, пока мы двигались к «Радуге», Леший повторял мне: «и вот так живет почти вся Россия». Забавные местные модницы преклонного возраста в милых шляпках и пестрых блузках с бантиками и рюшечками 80-х годов; мужчины в вытянутых трениках; красивые естественной красотой девочки; девочки, пробаявшие свою красоту при помощи перекиси водорода и дешевой косметики; облезлые стены однокомнатного вокзального помещения 10х3; составы из двух вагонов... И невозможность купить билет на электричку заранее. Потому что она может просто не доехать сюда. Так случается часто. Посему билет на собаку продают при наличии этой собаки в поле зрения. Отсюда очередь. Леший остался караулить электричку, а я отправилась на поиски ближайшего магазина, что б приобресть чего-нибудь попить, пожевать и покурить. Минут через 10 набрела на торговый вагончик с унылыми прилавками и отсутствием холодильника. Купила 2 литра теплой «Фанты», какую-то засушенную слоеную выпечку, «Яву» для Лешего и коробок спичек на всякий случай. Когда подходила к вокзалу, встретила Лешего, который, зная мой топографический кретинизм, уже собрался меня разыскивать. Вернулись в прохладу местного вокзала и обнаружили, что теплая «Фанта» в такую жару – не так уж противно, и что мне дали вместо одного коробка спичек – два. Поели, попили. Оставалось еще минут 40 до отправления собаки, и мы потопали в город. Купили мне кружку (поскольку пить чай из одной кружки с Лешим невозможно, по причине наличия в чае 4-6 ложек сахара); приобрели так же сухой спирт для скорейшего возникновения костра в любых условиях и всякие другие нужные штуки. Ввалились в собаку за пару минут до ее отправления, устроились по удобней и попрощались с Валдаем.

Часть 2. Валдай – Кострома

Поскольку большая часть денег стремительно растаяла еще в первой части нашего путешествия, мы стали пытаться экономить. Например, Леший взял билеты не до станции Бологое, куда нам было нужно попасть, а до так называемой «первой зоны» (ближайшей станции). Билеты проверяются на входе, поэтому главное – зайти в вагон. Другая проблема, что вагонов всего два, а память на лица и названия станций, до которых эти лица взяли билет, у тетенек-проводниц хоро-ошая…

А еще эта «первая зона», до которой у нас были билеты, такая жопа, из которой, ежели нас там высадят, мы выберемся не скоро. Плюс наш, а точнее – Лешенский внешний вид (очаровательная выпендрежная куртка с разноцветными нашивками-названиями европейских стран) говорили прямым текстом, что нам совершенно не нужно к какой-нибудь предпологаемой бабушке, например, живущей на территории данной «первой зоны»…

Проводница – тетечка не глупая (тем и живет), сразу просекла тему. Но ничего не сказала. Не за чем – все всё поняли. Я, например, стала думать, в насколько мелких купюрах приготовить деньги, чтоб они сошли за последние копейки, оставшиеся у бедных студентов, застрявших далеко от дома, хрен знает где.

Но пока мы на совершенно законных основаниях взгромоздились на скамейки, предварительно закинув гитару на полку. Рюкзаки мы поставили себе на колени, что бы можно было упасть на них лицом, если захочется спать. Было очень жарко и душно. Нормальное лето. При том, что собака не была набита людьми, как случается в наших пригородных электричках или вагонах метро в час-пик, ощущение было, что ты в сауне. Мы немного поспали. Я проснулась оттого, что пот заливал мне глаза. Мерзкое ощущение. Леший тоже проснулся – полагаю, ему было ненамного комфортней. Потом он закрыл глаза… А через пару минут подошла проводница. - Молодые люди! Сейчас будет ваша станция. Вы выходите? Леший старательно делал вид, что спит. По-моему, он слегка переиграл (в такую жару невозможно спать настолько крепко, чтобы не проснуться сразу от моих пинков). Но мы-таки его разбудили. Тетечка повторила свой вопрос, на этот раз буравя взглядом не меня, а Лешего: - Молодые люди! Вы сейчас будете выходить или дальше поедете? - Дальше. - Тогда идем со мной. Был произведен наличный расчет – мы стали легче на полтинник. По возвращении Леший первым делом закинул на полку наши рюкзаки (что бы в случае чего – по-дольше собираться «с вещами на выход»). - Как у нас дела? – спросила я. - Прекрасно! - Докуда мы едем? До Бологого. Она сказала, что подумает, и подойдет к нам позже. Но хрен я дам себя высадить раньше Бологого!

Ясное дело, что тётечка нарисовалась опять через какое-то время. Но Леший отдал ей «последнюю мелочь», и мы вышли на станции Бологое. В этом чудесном месте мы оставили несколько часов наших жизней. Там мы поели и купили несколько необходимых в дороге мелочей. А также мы зашли в компьютерный клуб под названием «Кузя», или что-то вроде этого в поисках Интернета. Интернет – вообще, замечательная вещь! Мы нашли много полезной информации о фестивали «Радуга», куда мы, собственно, направлялись, и о населенных пунктах, через которые нам предстояло пробраться, прежде чем мы достигнем нашей цели. В этом компьютерном клубе работает очаровательная парочка – парень и девушка. Оба белобрысые. Как зовут девушку, не помню – допустим, Лена. Парня зовут Леша. Все то время, пока я и Леший тусовались в «Кузе», эти очаровашки препирались. В основном трещала Лена. Зачастую получался триолог, типа: Леший: «Можно у вас распечатать несколько листов текста?» Лена: «Можно». Леша: «Нет, не получится». Лена (возмущенно): «Это почему это?» Леша: «Потому что!..» Дальше он говорит, что не загрузил какую-то программу, и что нет какого-то проводочка, и т.п. Лена (вскинув бровки): «А почему ты не загрузил эту программу? Леша! Вот у тебя вечно так!» Леша: «Не кричи на меня! И вообще, я твой начальник!» Лена: «Ха! То же мне – начальник! Да ты вообще – ходячий сборник недостатков! Ну вот, посмотри на свои брюки, Леша!» Леша: «А что с моими брюками?» Лена: «Они у тебя мятые! Кто так гладит одежду? И они у тебя белые! Леша, ну кто же носит белые брюки?» Леша (озадачено): «Да все носят… Лето же…» Лена: «Ой, Леша, все у тебя не слава Богу! Вот вечно ты так! Ну, действительно, ты – ходячий сборник недостатков!» Леший: «Извините… Так, может, все-таки можно как-нибудь распечатать несколько листов текста?..»

Или, например:

Леша: «Щас поставлю музыку!»

Лена: «Какую это музыку ты собираешься поставить?»

Леша: «Хорошую!»

Лена: «Ой, Леша, знаю я твою музыку… Опять какую-нибудь нудятину включишь!»

Леша: «Когда это я нудятину включал???»

Лена: «Ну, а что ты сейчас хочешь поставить?»

Леша (мечтательно улыбаясь): «Металлику…»

Лена: «Нет, Леша! Сегодня мы твою «Металлику» слушать не будем!»

Чайка, Леший, Леша (хором): «А почему-у???»

 

Ну и все в таком духе. Короче, вышли мы из этого «Кузи», изрядно впечатлившись! Кстати, скаченную из интернета информацию мы все же распечатали. И всю дорогу штудировали эти несколько листиков. Решали, какой дорогой поедем, где заночуем, ежели чего, и т.п.

Когда мы были еще на Валдае, то усиленно перебрасывались смсками с персонажем по имени Сергуня (между прочим, он сподвиг нас на путешествие до «Радуги»). Планировалось, что он выдвинется из Питера на день позже нас, и мы встретимся с ним в Болагом. Но, поскольку, на Валдае я и Леший задержались, встретиться нам с Сергуней не удалось до самой «Радуги». Зато мы пытались через него, впереди идущего, выяснить, какие «косяки» могут ожидать нас по дороге на фестиваль.

После Бологого следующей остановкой было местечко под названием «Санково». Сергунчик не особо ласково отзывался об этом населенном пункте. Он вписался на собаку, но дизель сломался, и наш товарищ там застрял на 7 часов. Пришлось ему там заночевать. Сергуня сообщил, что Санково – та еще дыра. Мы напряглись – по нашим расчетам на данной станции мы должны были оказаться под вечер. Значит, нам тоже грозило там заночевать.

Позволю себе лирическое отступление. Почему-то все время нашего путешествия Лешего преследовала навязчивая мысль о некоем Васе по прозвищу Арматура – этаком собирательном образе злобных гопников местного разлива. Васю Арматуру он ожидал всюду, где нам доводилось заночевать. Начиная с Санково. Забегая вперед, скажу, что сего «замечательного» парня нам так и не довелось повстречать. Но в какой-то момент я сама начала уже в него верить.

Итак, мы поехали в Санково. Добрались без особых приключений. Планировалось из Санково податься в Рыбинск, затем Ярославль, Кострома, а с Костромского автовокзала ходит автобус до местечка под красноречивым именем Нежитино (ударение на 1-ую гласную). Итак, по прибытии в Санково мы первым делом пошли на вокзал, где выяснили, что собака в Рыбинск отправится только утром следующего дня.

Мы попытались вписаться в грузовую собаку, но не вышло. Вариантов не было – мы отправились гулять по шпалам в поисках места стоянки. Над нами было малиновое небо – это поднимало настроение (во всяком случае, мне). Мы нашли маленькую поляночку метрах в пяти-семи от рельсов. Поставили палатку, вспомнили Васю Арматуру, и тогда впервые установили на входе «сигнализацию» – привесили на веревочку валдайский колокольчик. Как я говорила, Вася нас так и не посетил. Утром (15-е) мы возвратились на вокзал. Взяли билет до Рыбинска, потопали к собаке. Выяснилось, что вагон, в который я и Леший загрузились, после остановки в Рыбинске следует в Ярославль. Дядечка-проводник сказал, что мы можем купить билет до Ярославля потом, в поезде, когда будет стоянка в Рыбинске. Но потом с нас забыли взять деньги, а мы об этом никому не напомнили. Так что до Ярославля мы добрались нахаляву. Кстати, ехали мы весь день. Но это ж не пригородная электричка с жесткими скамейками! Так что на вполне мягких креслах сидячего вагона нам даже удалось вздремнуть. Поскольку несколько часов мы сидели без дела совсем рядом, не удивительно, что Лешего потянуло на нежности. Года два назад я бы расценила, как заигрывание: руку, возлежащую на моей коленке, периодическое чмоканье меня в щечку, лоб, нос, плечо. Но это было сейчас, а не два года назад. Это была просто дружеская нежность. Признаюсь, я слегка растерялась, когда, говоря мне о том, как мы поедем дальше, он начал очень нежно гладить меня по лицу. Но я быстро опомнилась. Вот так вполне приятно мы доехали до Ярославля. Как водится, первым делом потопали к расписанию и билетным кассам. Денег у нас оставалось о-очень мало. А билеты до Костромы стоили, естественно, больше, чем нам хотелось. До Костромской собаки оставалось примерно часа два, и я уломала Лешего пробежаться немножко по Ярославлю, вместо того, что б торчать на вокзале. Вполне для меня естественно – за всю свою жизнь я почти нигде не была, так что готова была использовать любую возможность, чтоб хоть немного поглазеть на незнакомый мне город. Мы добрались на наземном транспорте до центра, потусовались немножко на мосту, полюбовались рекой…и помчались обратно. Но ведь это лучше, чем ничего? =) Когда мы узрели двухвагонную собаку до Костромы, Леший слегка напрягся. Эта электричечка выглядела очень мажорно. А у проводниц был неимоверно цивильный вид… И мы решили, что без билета туда вписаться будет не просто. Но Леший вполне обаятелен, так что все сложилось хорошо. Мы ломанулись к собаке в последний момент, а когда уже сидели внутри (все из себя такие уставшие), и к нам подошла проводница проверять билеты, Леший объяснил, что мы не успели купить билеты, поскольку кассы были уже закрыты (в принципе, это правда). А еще он сказал, что у нас на двоих с ним только 100 рублей (билеты стоили около 80 рублей каждый). Проводница сдалась без боя, и к полуночи мы с комфортом доехали до Костромы. Из наших интернетских листочков мы узнали, что в Костроме можно заночевать в двух точках (каких-то туристических клубах), а на крайняк – на вокзале. Мы отметились у вокзальной охраны, и пошли звонить по указанным в листочках телефонам тех клубов на предмет ночевки. Но в одном уже никого, кроме автоответчика, не было. А в другом нам сказали, что бы ли б рады нас приютить, но в 4 утра к ним нагрянет куча школьников, так что поспать нам не удастся. Ну что ж – на вокзале, так на вокзале. Охрана дала добро, и мы радостно потопали гулять по Костроме в поисках автовокзала, с которого нам следовало уехать в Нежитино. Ночная Кострома оставила у нас самые радостные впечатления. Красивый, интересный город, где перемешаны дома деревянные и обычные городские. Есть там замечательное местечко – кафе-бар «Желтая подводная лодка». Да-да, названное в честь той самой песни «Битлз». Кафе стилизованно под подводную лодку (например, туалет называется «гальюн» и т.д.), на стенах висят мордашки битлов, меню сделано по альбомам битлов… Когда мы увидели интерьер сего заведения, то решили, что оно не для простых безденежных смертных. Но выяснилось, что чай там стоит 8 рублей, блинчик – 15… Короче, вполне приемлемые цены.

Удивило, что в Костроме ночью много милицейских патрулей. В 2 часа ночи народ гуляет с маленькими детьми, а драку мы видели всего одну. Встретили двух пеших милиционеров, спросили у них, как пройти к автовокзалу, и они нам вежливо объяснили (мы не привыкли к вежливым милиционерам). Короче, в Кострому мы влюбились, и лично я мечтаю туда съездить как-нибудь. Часам к 3 ночи вернулись на вокзал и там заночевали. А потом, утром (16-е) потопали через весь город на автобусный вокзал. Там мы обнаружили, что, во-первых, билеты на автобус до Нежитино все проданы, а, во-вторых, денег у нас все равно осталось только до Судиславля (так называемая «первая зона»). Это значило, что до пункта нашего назначения нам предстояло добраться от Судиславля до Макарьева, а после – до Нежитино. Пугало то, что хорошей трассы там явно не предвиделось. Но, как говорится, проблемы надо решать по мере их поступления. Так что мы приобрели билет на автобус до Судиславля, и на время расслабились.

Часть 3. «Радуга»

Глава 1 -почти у цели

В Судиславле мы встретили одного из тех костромских милиционеров, показавших нам дорогу на автовокзал, и он помог нам еще раз – объяснил, как дойти до местного подобия трассы.

На трассе мы безнадежно пытались застопить местные машинки, но они были все забиты до отказа судиславцами (это нормально в таких местах – когда кто-то едет куда-то, он еще и соседей с собой захватит…). Но примерно через час нам повезло. Когда я уже настроилась на длительное сидение на рюкзак, и спела Лешему все свои более-менее веселые песни, нас подобрал добрый дядечка. Он ехал откуда-то из далека в Киров. Ехал уже не первые сутки, и ему надо было не заснуть. Так что попутчики были кстати. Леший начал ему рассказывать, откуда мы едем и куда, и тут мы увидели придорожную забегаловку, и дядечка накормил нас там за свой счет. Да, на трассе перестаешь быть мнительным, и начинаешь верить в людей.

Мы остановились на автозаправке. Леший вызвался помочь дяденьке заправить машину, и там к Лешему подошел паренек, который тоже ехал на «Радугу». Он сказал, что на повороте на Нежитино (отрезок в 50 км) застопить кого-нибудь почти не реально. Да и народу там уже стопит много. Поэтому лучше доехать до Макарьево, а там дождаться того самого автобуса до Нежитино, на который были проданы все билеты, и попробовать в него вписаться. Мальчика зовут Ильюша, его девушку, с которой он ехал, зовут Кошка. В последствии вместе с ними мы образовали свой лагерь на «Радуге». Ну да продолжим. Довез нас добрый дядечка до Макарьевского автовокзала. Первым делом Леший попытался подарить наше с ним общество кому-нибудь из водителей, ежели они направлялись в сторону Нежитино. Но как-то эта тема не заладилась. Мы пошли в местное кафе-столовую (эх, времена совковые…), и там зависли… надолго. Часа два мы просидели вдвоем с Лешим, а потом еще часа три-четыре с присоединившимися к нам Ильюшой и Кошкой. Ребята приехали аж с Белого моря. У них, в отличии от меня и Лешего, были деньги. Они купили нам мороженое! В такую жарынь вкушать вафельный стаканчик, восседая на сомнительной прочности стуле, в какой-то столовой, в Костромской области – вот оно, блаженство, да здравствует вафельный стаканчик! В течении этих пяти-шести часов, что мы провели в Макарьево, к нам переодически подходили бодрые местные частнички, смекнувшие, что раз столько народу прет в Нежитино, значит это кому-нибудь нужно, и предлагали довезти нас до нужного нам места. За чисто символическую плату – 1000 рублей. А чё? Давайте тысячу рублей и залезайте в любом количестве. Нормально, конечно. Только много ли народу влезет в легковую бибику, и миллионеры ли едут в Нежитино? Да и потом, как говаривал мудрый старик Паниковский, «тысяча по рублю – это ж сумасшедшие деньги!»… Да и у нас с Лешим не только тысячи, рубля не было. По сему мы сидели в столовой (поскольку в ней всяко прохладней, чем на автобусной остановке), и втыкали на местный пейзаж через пыльнющее окно. Потом, наконец подкатил долгожданный автобус… забитый до отказа людьми (сидячие места) и их вещами (стоячие места, на которые мы претендовали). Из автобуса вышло покурить несколько человек «радужной» наружности, а также водитель сего транспортного средства. Мы ломанулись к нему – мол, дяденька, дяденька, можно и нам прокатиться до Нежитино в вашем чудесном суперскоростном драндулете. «Ребят, - сказал водитель, - я-то не против, но только мест нет. Если кто-то из пассажиров согласится подвинуться, я вас возьму». Мы к пассажирам: мол, так и так, направляемся тоже на «Радугу», торчим тут уже часов 5-6, не могли бы вы потесниться немножко, сумки подвинуть, и т.п. Долго упрашивать не пришлось. Тут же народ шустренько составил сумки друг на друга, кто-то взял на колени гитару. Двое подвинулись и я смогла сесть. Леший, Ильюша и Кошка ехали, повиснув на перекладине, балансируя на одной ноге. Я, хоть и сидела, но только на половину. Та половина, которой я сидела, все больше смещалась в сторону, противоположную местонахождению сиденья… В общем, весело мы ехали по проселочной дороге! Доехали. Выгрузились. Ильюша заплатил водителю 200 рублей за четверых (вообще, билет на этот автобус стоил около 80 рублей, но водитель согласился – все равно ж деньги эти ему пойдут). Автобус уехал. А мы – стали держать путь в сторону леса. Лес замечательный. Конечно, комаров там не меряно. Зато как отдыхали ноги, ступая по мягкому мху (а может это был лишайник)! А еще забавно было наблюдать встречающиеся на нашем пути поваленные деревья. Конечно же, еще забавней было через них перешагивать (с рюкзаками-то за спинами). Повалены деревья были таким образом, что каждый раз так называемая “планка” (вспомните школьные уроки физры) была все выше и выше. В какой-то момент пути, встретив очередное поваленное дерево, я озадачилась вопросом: попробовать перешагнуть через него, или лучше попытаться пролезть под стволом? Заблудиться было сложно, поскольку тропа была протоптана теми, кто прибыл на территорию “Радуги” еще до ее официального открытия, и на протяжении всего пути на еще пока не поваленных деревьях встречались ленточки, предусмотрительно привязанные мудрыми существами. В общем, примерно час коллективной прогулки по лесу – и мы на «Радуге».

Глава 2 – первые впечатления от «Радуги»

Радуга...

Первым, что я увидела, была огромная поляна ромашек… Ромашки! Много ромашек! Целая поляна!!! О-о…

Второе впечатление – это то, что на «Радуге» в любое время суток тебе говорят «Доброе утро!» Это общепринятая форма приветствия среди радужных человеков. С непривычки сначала офигеваешь. А потом не отвыкнуть – даже по приезде в город.

Третьим впечатлением явилась так называемая «чайхана» или Чайный Домик. Это составленный из лавок прямоугольник (для сидения), а внутри этого прямоугольника – другой, только по-выше (типа, узкий столик); внутри же этого второго прямоугольника – очаг (то есть костер, над огнем перекладина, на перекладине кипятится чайник); над всем этим – навес из полиэтилена. «Во главе» стола всегда должен быть человек, отвечающий за наличие чая. У него за спиной стоит старый сервант, содержащий в себе упаковки чая, несколько кружек и ложек, сигареты, тряпочки, перчатки-прихватки, пару книжек в мягкой обложке (типа Кастанеды и Кортосара), а так же потерянные вещи.

Чайный Домик стоит в метре от таблички «Радуга». Т.е. это самое первое, что встречается на территории фестиваля. Вот представьте: вы – замотанные дорогой, уставшие, голодные, ничего не соображающие; вы пришли на территорию радужного лагеря вечером (как мы) или даже ночью (это ваще печально); вы смутно представляете, каким образом вы будете искать себе место стоянки, в очередной раз ставить эту долбанную палатку, потому что надо, хоть и не хочется; а вам говорят: «Ребята! Сбросьте пока ваши рюкзаки и попейте чай! Пока вы будете пить чай, мы вам расскажем (если вы здесь впервые) элементарные правила поведения на территории фестиваля, а так же где находятся родник, пляж, сортир, медпункт и т.п. А потом мы вам поможем выбрать место для стоянки».

Ну, как?

Попили мы с Лежкой чаю, разузнали чего и где находится. Нам дали специальную газетку – радужную. Там и про фестиваль рассказывалось, и про правила поведения на территории «Радуги», и т.д.

Пользуясь случаем, хочу поделиться информацией. Например, два раза в сутки по территории лагеря разносится вопль «пау-вау!», и это означает, что всем пора собраться на большой ромашковой поляне (ромашек на которой, само собой, становится заметно меньше опосля коллективных сборищ). Не далеко от поляны базируется «общая кухня», наличие которой не реально радует тех, кто прибыл на «Радугу» без еды и денег (например, мы с Лешим были просто счастливы!). Еда там варится простенькая (что б не покушались те, у кого и своей хавки хватает) на средства, собранные в «magic hat» (шляпу, пущенную по кругу). Так вот, когда еда на «общей кухне» готова, раздается кличь «пау-вау!», и все сбредаются на поляну. Собравшись, люди растягиваются по поляне так, что б образовался круг, берутся за руки, и начинают петь “ОМ”. Это похоже на гудение огромного пчелиного роя. Это офигенный поток энергетики (обычно во время этого действа в центре круга находятся дети и больные, и, если все делается правильно, им становится лучше). Во время «Ома» нельзя разрывать круг, иначе цепь энергетики прервется. Только когда все допели, руки поднимаются вверх (при этом «цепь» не прерывается). И потом, резко опускаясь вниз, рука отпускает руку. Затем приходит время объявлений и обсуждения каких-то важных вопросов. В центре круга лежит специальная палка, и тот, кто держит ее в руке – говорит, а все остальные должны его слушать (как у Голдинга в «Повелителе мух»). Если кто-то что-то потерял; если кому-то нужна помощь; если существует какая-то проблема, требующая обсуждения; если нужно объявить о намечающемся семинаре по травам, плетению из бисера, тантре и т.п.; если надо сообщить о грядущем сейшене в одном из лагерей; в конце концов, если просто охота признаться в любви всем обитателям «Радуги» – человек выходит в круг, берет Палку и говорит. Затем Палка передается следующему желающему сказать что-либо. Когда все высказались, в центр круга вносятся котлы с едой (как правило это гречневая каша с добавлением каких-то специй, и компот, сваренный из «местных» ягод), и вызывают двух добровольцев для раздачи еды. Все рассаживаются в два круга (один внутри другого), так, что б люди «внутреннего круга сидели лицом к людям «внешнего круга. Между этими кругами должен быть проход шириной около метра, что бы Раздающие еду могли свободно пройти, и никого при этом не обжечь. Естественно, посуду для еды (миски, чашки, ложки) нужно приносить с собой. Если это дневной «пау-вау», то после него все разбредаются либо по своим лагерям, либо на пляж купаться, либо помогать в «Чайном домике» или на «Общей кухне», либо на семинары.

Теперь касательно вечернего «пау-вау». Все тоже самое, только в центре круга горит костер. И после того, как все поели, начинаются пляски вокруг костра, сейшен барабанящей части населения (джамбеи, там-тамы…), и фаер-шоу. Ну а потом все рассредоточиваются по разным лагерям – к обещанным семинарам и сейшенам. Еще кое-что… На «Радуге» каждый волен ходить в том, в чем ему удобно. По сему некоторые ходят без одежды вовсе. Не все, конечно. Большинство все-таки что-то на себя надевает. Но купаются почти все голышом. Не стесняясь своих размеров, целлюлитов, волосатости, и прочей ерунды. Единение с природой, знаете ли… Мое резюме: если у кого-то до прибытия на «Радугу» были комплексы относительно своей внешности или относительно вида обнаженного тела (любого пола), то после «Радуги» подобные комплексы испарятся. Я убедилась в этом на личном примере. Итак, узнав немного о «Радуге» и попив чаю, мы с Лешим пошли искать место для стоянки. Ходили-бродили, нашли Сергуню – чувачка, который нас подорвал в Нежитино, с которым мы разминулись, который застрял в Санково на несколько часов… Да вы его помните! =) Короче, поставили палатку не далеко от Сергуни и совсем рядом с Ильюшей и Кошкой. А также, как позже выяснилось, мы осели прямо у спуска к роднику. На территории «Радуги» их два. В них чистейшая, очень вкусная вода. Само собой, родники нужно беречь. А значит: набирать воду специально оставленными у родников чистыми черпачками, а не своей (часто, не особо чистой) тарой; не мыть в родниках и рядом с ними посуду; использовать родниковую воду только для питья и приготовления пищи; не устраивать туалет рядом с родниками. Вот, вроде элементарные правила… Но всегда находятся «умные люди», всегда готовые чуть ли ни стирать прям в роднике… Забегая вперед, скажу, что дня через два после официального открытия «Радуги», воду в обоих родниках так испоганили, что их пришлось на время закрыть, и рыть третий родник. Пока мы разбирали свои вещи, Леший все говорил, что, мол, нам надо денек отлежаться-отоспаться, а потом уже будем предпринимать активный движ. Видок у него был не самый бодрый: еще в Санково у Лежки слегка прихватило сердце, да и рюкзак у него тяжеленький. Короче, поспать часика так 24 – самое то. Но… По прибытии на территорию «Радуги», у Лешего где-то проснулось давно не разминавшее свои косточки шило. Лешего охватила неуемная жажда деятельности. Правда, первый же человек, к которому Лежка обратился с предложением помощи, сказал: - Родной! Ты когда последний раз себя в зеркале видел? Отдохни с дороги сначала! А то так, глядишь, самому помощь понадобится. Скорая. Медицинская. Но Лежка, естественно, не внял словам сего мудрого человека. Он помчался всюду предлагать свою помощь. Оно, конечно, хорошо. Но только не тогда, когда ты сам на ногах еле держишься. Догадаться не сложно, что к моменту нашего отбытия ко сну, Леший еле передвигал ноги. Но до этого еще далеко. Итак, поставив палатку, мы пошли обратно в «Чайный домик» - с людьми поговорить, обстановку разведать… Леший очень хотел помочь кому-нибудь. Долго ждать не пришлось. Вскоре после того, как мы дотопали до «чайханы», на «Радугу» пришли трое. С виду – семья: молодой мужчина рокерско-байкерской наружности (высокий, стройный, бандана, косуха, затемненные слегка очки, за очками – спокойный взгляд уверенный взгляд серо-голубых глаз, молчалив); молодая женщина (среднего роста, очень полная, вся такая круглая, с простеньким лицом, карими глазами, говорит много); мальчик лет восьми (худенький, подвижный, темноволосый, с любопытми большими карими глазами, говорит громко, двигается быстро). Поскольку прибыли эти трое, когда уже стемнело, мы предложили им помочь выбрать место для стоянки. Нашли одно не плохое – не далеко и от нас, и от поляны. Познакомились. Молодого мужчину зовут Толянски (Толя), женщину – Лена, мальчика – Игорь. Леший пошел показывать Толянскому, где что находится, а я осталась с Леной и Игорьком ставить палатку. Выяснилось, что Игорь – брат Лены, а Толянски – ее лучьший друг (по ее словам, влюбленный в нее). Лене 18, она скоро выходит замуж. Толянскому 24, через пару дней стукнет 25. Игорьку 8 или 9 лет. Он очаровательный, подвижный мальчик. Он уже раньше ездил на «Радугу» – вместе с мамой (она у них тоже любитель таких фестивалей). Я мысленно позавидовала этому мальчику. Еще когда мы только топали лесом к территории фестиваля, мы познакомились с замечательным человеком по прозвищу Назар. И в первый же вечер мы пришли к его костру – песни слушать (как раз пел какой-то паренек). Туда же подошла небезызвестная Умка (которая с «Бронивичком»). Попросила гитару, пафосно плюхнулась под дерево, спела несколько своих хитов, ей похлопали, она вернула гитару, сказала, что идет спать, и попросила всех не шуметь (мол, и вы все идите спать). Все дружно хором пожелали ей спокойной ночи, и стали спокойненько петь песни дальше. Через некоторое время пришли гонцы от Умки, дабы предъявить притензии на тему того, что у нас коллективная бессонница. Потом гонец пришел еще раз. Говорят, что он возвращался еще – на этот раз с букетов изящных матерных выражений. Вот такая Умка оказалась нервная.

На следующий день (17-е) было официальное открытие фестиваля. На большой поляне установили шест с флагом «Радуги». Была очень радостная атмосфера. Пляски вокруг костра, барабаны… А ближе к ночи я забрела к костру Назара, и впервые услышала его песни. Я была в восторге. Слов нет, что бы передать свои впечатления. Просто давно я не встречала человека, у которого и голос есть, и тексты интересные, и играет он классно (а Назар играет, мало того, что на двенадцатиструной гитаре, так еще и манера игры у него своя). Назар уже не первый раз на «Радуге». Многие его знают еще и по грушенскому фестивалю. Считайте, местная знаменитость. Но Назар очень скромный. Он всерьез смущается, когда ему аплодируют. Короче, я была под впечатлением…

Глава 3 – после того, как освоились…

Проснувшись на следующий день (18-е) мы (я, Леший, Ильюша и Кошка) пошли купаться. Пляж находился от нашей стоянки в пятнадцати минутах ходьбы. Я радостно напялила купальник, собираясь в нем дойти до пляжа. Леший, облаченный в штаны и майку, посмотрел на меня скептически и дал мне свой балахон:

- Пока ты дойдешь, тебя слепни сожрут, - авторитетно заявил он. – Когда обратно пойдем, снова кофту наденешь. В принципе, тут с ним не поспоришь. В нежитинском лесу днем нас глодали слепни, а вечером и ночью наступало время бесстрашных комаров, которые оказались не менее валдайских стойкими ко всяким антикомариным средствам. Леший был какой-то грустный и уставший. Искупавшись один раз, и повалявшись минут пять на солнышке, он сказал, что чей-то ему не очень хорошо, и пойдет он в палатку – спать. Ушел. Протусовавшись в наигалантнейшей компании слепней минут двадцать, я решила, что мне, пожалуй, тоже пора топать в сторону нашей палатки. Иду себе лесом, от слепней обороняюсь, думаю – какой там по счету Лешему сон видится… Прихожу к палатке и созерцаю: сидит у спуска к роднику совершенно не сонный и не усталый, улыбающийся неприлично широко и счастливо Леший в обнимку со своим барабанчиком, а в паре метров от него полукругом сидит благодарная публика – несколько полуобнаженных или облаченных в наряды в этаком этническом стиле девушек, вышивающих/плетущих из бисера – внимающая байкам Лешего (слышанным мною к тому моменту раз семь-десять) об его поездке стопом по Европе. Картинка маслом. Постояла я, послушала, уловила несколько новых неожиданных подробностей из выученных мною уже наизусть «евростоповских» похождений, улыбнулась сама себе, и собралась тихо удалиться куда-нибудь… Но тут меня заметил Леший: - А я знаю одну питерскую барышню, - завопил он, растекаясь в радостной улыбке, так, что все дружно отвлеклись от рукоделия и посмотрели на меня, - которая умеет настраивать гитару, и офигенно поет песни! А, Чаюшка? - Здравствуй, Леший, - сказала я. - Здравствуй, Чаюшка! - Ты уже выспался? - Да как-то не случилось. А гитара в палатке… - заулыбался Леший еще радостней. Вот так Леший начал знакомить окружающих с моим и его творчеством… И так мы познакомились с Юки… Юки живет и учится в Саратове. Светлые волосы, светлые глаза… Вся такая светлая и позитивная. Удивительное создание не от мира сего с чудесной улыбкой. Оказалась коллегой мне в плане филологии и пения (но чужих песен) и коллегой Лешему – в смысле PR-а моей персоны, в стиле: «это Чайка – супер человек с классным голосом и офигенными песнями!» (всегда боялась такой рекламы, хотя и лестно это…). Мы встретились с Юки позже, на вечернем «пау-вау», и до самой ночи не расставались: поведали друг другу вкратце свои “love-stories”, а так же то, как мы дошли до жизни такой, и вообще – нашли много общих интересов в музыке, литературе… Короче, «здравствуй, сестра!» Были этому несказанно рады. Леший был всецело поглощен творением «добрых дел»: в первых рядах мчался добровольцем на раздачу еды, был завсегдатаем «чайного домика», где вскоре стал «главным по чаю», т.п. Через «чайхану» проходил каждый человек «Радуги», по сему если и были те, кто не знал нашего Лежку, то их было ничтожно мало. Лежка горланил там свои рок-н-роллы, повествовал в …цатый раз о своих путешествиях по Европе, делился своими взглядами на бытие человеческое, раздавал всем желающим свои координаты на случай необходимости у этих желающих вписаться в Москве… Говоря проще, Лежка был счастлив. Ну и славненько. Я же на месте раздатчика чая оказалась однажды – совершенно случайно. Прослезившись от дыма и пепла костра и полив колено близсидевшего паренька, я старалась больше не попадать на место «главного по чаю». Мне было на много интересней бродить от лагеря к лагерю, от костра к костру, знакомится с новыми людьми, слушать их песни… Да и просто – общаться.

 А потом был вечерний «пау-вау» и впервые была поднята проблема загрязнения родников. Дошло до того, что вода в озере, где все купались, оказалась менее мутной в сравнении с родниковой. Как я уже говорила, не для всех очевидно то, что вода в роднике предназначена только для питья и приготовления пищи. А что бы стирать одежду, мыть посуду и голову, надо прогуляться за водой на пляж. Но, опять, не надо стирать, мыть кастрюльки и шампунить голову непосредственно в озере, где все купаются. Надо отойти метров на 20-30 от воды. Об этом подробно сказано в своде правил фестиваля, об этом говорится каждому впервые прибывшему еще в «чайном домике», да и об этом, наконец, не сложно самому догадаться… Впоследствии проблема родников стала неотъемлемой частью каждого «пау-вау». Родник, у спуска на который обосновались мы с Лешим, и Ильюша с Кошкой, был самым посещаемым, поскольку находился ближе к «общей кухне». Соответственно, он помутнел раньше. Мы решили, что раз уж все равно мы стоим рядом, то будем присматривать за родником. Нас даже стали в шутку называть Хранителями Родника. В любом случае, мы вполне серьезно отнеслись к этой проблеме. Не особо хотелось что бы по вине каких-то уродов по «Радуге» пошла б гулять какая-нибудь эпидемия (раньше такие случаи были). Но сменим тему… После вечернего «пау-вау» мы с Юки стали мотаться от одного костра к другому в поисках чего-нибудь интересненького. Забрели даже в один типпи (этакий вигвам), где нас накормили блинами с джемом! Всюду, где была гитара, Юки всем заявляла, что, дескать, тут Чайка вся такая замечательная, а дайте ей гитару. А у меня как раз не было настроения горланить свое. Не знаю почему, но у меня было стойкое ощущение, что мои пропитанные Питером песни – инородное тело на этом позитивном кусочке земли. Посему я старалась ограничиться 3-4 песнями (самыми короткими) и передавала гитару дальше (благо, в играющих и поющих недостатка не наблюдалось). А еще мне очень хотелось скорей оказаться у Назаровского костра и послушать его. Я сказала об этом Юки, и Мы пошли к Назару.  Юки и там не упустила возможности сообщить, что, мол, «люди, среди вас сидит Чайка, она вся такая замечательная, а дайте ей гитару». Песен 6-7, и я радостно передаю гитару дальше. Радостно – оттого, что передаю. А дело все в настроении. Как я уже говорила, на мой взгляд, питерская депрессия не вписывается эту атмосферу. Стал играть Назар… Дальше слова не подбираются. На столько это было офигенно. Скажу только вот что – он подарил мне свою демо-запись… Так что все желающие послушать – обращайтесь. Мы с ним обменялись координатами (он живет в Москве), и обязательно будем устраивать совместные сейшены/библиотечники/квартирники и в Москве, и в Питере, и… А еще чуть позже Юки мне призналась, что они с Назаром вместе с прошлого лета. Я расплылась в улыбке. Давно не встречала людей, более подходящих друг другу, чем эти ребята! Часа в 3 ночи я пришла в «чайный домик» – в поисках Лешего. Нашла. У него там был «свой сейшен» – несколько человек, гитара, чай. Несчастный инструмент дали мне. Первым делом я порвала струну, и потом уже было мне счастье – я могла спокойно сидеть и общаться, без песен. Леший сказал:

-         Ну, Чаюшка, раз ты оставила нас без гитары, рассказывай, давай – что у тебя хорошего.

-         Я только что была в лагере Назара, слушала его песни… Это было что-то! У меня слов нет! Я не реально рада! – вещала я, путаясь в подолах улыбки.

-         Да… мы видим, - как-то не особо разделяя мою радость, сказал Леший. – А что еще хорошего, кроме Назара?

-         Ничего! – рассмеялась я. У меня началось привычное для меня, и странное для окружающих состояние якобы беспричинного веселья. Я начала смеяться, и меня уже было не остановить. Обычно люди полагают, что я обкурилась – даже те, кто не плохо меня знают. – А давайте все расскажут, что у них сегодня случилось хорошего! Давайте каждый сейчас поделится своим самым ярким впечатлением! – предложила я. Многие подхватили идею. Например, мальчик по имени Ян. На «Радуге» он оказался совершенно случайно. Он – человек, предпочитающий добираться куда-то самолетом, поездом или, на крайняк, автобусом… но не автостопом. Он слушает почти все, что льется из радиоприемников и музыкальных телеканалов. Но его на столько впечатлило все, что здесь происходило, и он на столько эмоционально делился своими переживаниями, что меня буквально захлестнуло исходившей от него энергией.  

Все это время кто-то уходил, кто-то приходил. Обычное состояние «чайханы». Мы посидели еще немножко. Начало светать, и мы с Лешим решили, что, пожалуй, нам пора спать.

Пришли в палатку. Леший все рассказывал про то,  с кем он общался, что он делал… Мне представлялось, что стоит себе Лежка, а вокруг него, как на карусели, вращаются лица. Бесконечный поток лиц, большинство из которых он не вспомнит. Но Лежка был рад, даже, возможно, счастлив, а значит, все было отлично.

У меня же в голове был только Назар – его песни. И то яркое, светлое, праздничное, что исходило от этого человека. Вот так мы и уснули, завернувшись, каждый в свои впечатления.

Глава 4 - лирическое отступление

Как правило, первой просыпалась я. Потому что не привыкла еще спать в ЛЮБЫХ условиях. И когда солнце нагревало палатку до такой степени, что, находясь в ней, я ощущала себя в сауне, мне было уже не до снов. Я стремилась поскорей выползти наружу – к воздуху. Сначала я выползала из спальника. И случайно задевала Лешего. Но это, в принципе, не влияло на его мирное сопение. Затем я отвязывала от входа в палатку нашу самодельную сигнализацию – валдайский колокольчик (почему мы его повесили себе в палатку даже на территории «Радуги», объясню ниже). Пока я отвязывала колокольчик, он, вопреки моим стараниям, иногда позвякивал. Леший начинал слегка ворочаться, но продолжал спокойно посапывать. Потом я срочно вываливалась из палатки, ибо дышать там было уже невмоготу. В процессе моего выползания на воздух палатка слегка сотрясалась, что не удивительно ввиду спешности выползания. Тогда Леший приоткрывал один глаз, сонно смотрел на меня и говорил: - Ча-аюшка… Доброе утро… Ты уже проснулась?..

- Да, - радостно вырывалась-таки из нагретой палатки. – Ты спи. Леший закрывал открытый ранее глаз. Какое-то время Леший спал. Несколько минут. Потом, ворча (не сердито, а так… спросонья) по поводу того, что Чаюшке не спится, открывал оба глаза. Переворачивался на другой бок. Лежал так какое-то время. Потом садился в палатке. Сидел. Еще через какое-то время выползал из нашей персональной сауны… Ну а просыпался он спустя час или два. Теперь о колокольчике. Мы не собирались вешать эту нашу валдайскую сигнализацию на «Радуге», пока кой-чего не случилось. А именно – у двоих ребят кто-то упер палатку… Они пришли после вечернего «пау-вау» в свой лагерь – вещи валяются на земле, а палатки нет. Я лично была в шоке. Одно дело, когда мобильники и ксивники тырят. А тут – палатку… Ну и Леший решил, что нам будет спокойней спаться, если с внутренней стороны палатки на входе будет висеть колокольчик, подвешенный на веревочку, один конец которой прикреплен к застежке молнии. Задумано, что если кто-то попробует расстегнуть молнию, колокольчик зазвенит и мы проснемся. Заранее прошу комментарии по поводу целесообразности этой затеи оставить при себе. =) Многие решили, что в пропаже вещей виноваты местные… Местные – это ребята, живущие в Нежитино. Они частенько приходили на «Радугу» (особенно во время вечернего «пау-вау») поглазеть на голых людей, молящихся какому-то своему богу, встав вокруг большого костра. Для большинства местных это был веселый аттракцион. В нежитинском лесу четыре года назад проходила «Радуга», и теперь, когда фестиваль снова вернулся сюда, нежитинцы радостно приходили на ежедневные круглосуточные представленья странных длинноволосых людей, говорящих всегда всем «Доброе утро!» Для многих местных все происходившее на фестивале было действительно странным и диким. Они спрашивали нас, почему нам нравится «такая жизнь», видимо, полагая, что все мы круглый год вот так вот живем – огромным табором. Просили дать им попробовать «постучать на барабане», кто-то говорил, что завидует нашему «образу жизни» и т.д. Когда я видела широкораспахнутые глаза девочек, уверенных в том, что я этакая прожженная стопщица, и вся такая свободная барышня с безумно интересной жизнью, я вспоминала себя года два назад. Смешно. Иллюзия. Произведенное впечатление. Я только начала свой путь к желаемой свободе, а со стороны… Со стороны все по-другому. А еще частенько местные тусовались в «чайном домике», и приходили они туда не с пустыми руками - приносили водку. С этим они не прогадали. Не все же рады соблюдать «правила» фестиваля. Но были и ярые защитники трезвого образа жизни во время «Радуги», и, после проблемы родников, проблема пьянства была самой обсуждаемой на «пау-вау». Как-то я пришла в «чайный домик» как раз, когда там сидели местные ребята. Один из них (с этаким выговором с ударением на «о»)подсел ко мне знакомиться: - Девушка, а как вас зовут?

-         Чайка.

-         Ча-айка? Так и называть?

-         Да.

-         Хо-ро-шо. А меня можно называтьпро-осто – Ко-лян.

-         Отлично, Ко-лян! Будем знакомы.

Дальше он спрашивать меня стандартные вещи из цикла «как я дошла до жизни такой», предложил мне водки… А потом, когда его приятели сказали ему, что пора уже уходить, что б нормально доехать до дома, Ко-лян заявил, что остается тут. - А я буду спать в Чайкиной палатке! – радостно сообщил он. Правда, очаровательная непосредственность? - Видишь вон того темноволосого лохматого чувака на раздаче чая? – спросила я его, указав на Лешего. – Я живу в палатке с ним. Вряд ли он будет счастлив твоему соседству, - улыбнулась я. Это сообщение пришлось повторить. Но Ко-лян не сдавался. Надежда напоить меня и заночевать в палатке Лешего еще не покинула его:

-         Не, ребята, я не поеду. Я тут останусь, - типа нежный взгляд в мою сторону.

-         И где же ты останешься? – спрашиваю я этого оптимиста.

-         С тобой, в твоей палатке, - опять заявляет это чудо.

-         Чувак, - говорю, - я там с Лешим обитаю. Понимаешь?

-         И что вы там делаете?

-         Спим! - Значит, в палатку к себе вы меня не пустите?

-         Точно! - А тогда я тут буду сидеть!

-         Где – тут? - В «чайно-ом до-омике.

-         Всю ночь?

-         Ага. Буду тут сидеть с тобой.

-         Прекрасно! Только я тут всю ночь сидеть не собираюсь, - улыбаюсь я. – И вряд ли здесь кто-то будет всю ночь тусить. А одному тебе вряд ли захочется просидеть всю ночь здесь. Ко-лян задумался. Результатом раздумий стало то, что он-таки удалился. На его место сел паренек лет двадцати, тоже из местных, но без выговора. Видно было, что ему просто охота поболтать. Костер начал угасать.

Паренек подложил дровишек и раздул огонь. Потом он почти минуту смотрел не мигая на пламя.

-         Любишь наблюдать за огнем? – улыбнулась я.

-         Да. Я могу долго смотреть на огонь.

-         Твоя стихия? - Наверное. - Понятно…

-         Да я и сам люблю устраивать огонь…

-         В смысле? – заинтересовалась я.

-         Ну… - улыбнулся он, - я люблю поджигать что-нибудь и смотреть, как горит.

-         Ого! – когда этот паренек говорил об огне, его мордаха озарялась радостью. – Например! Что ты поджигал? - Например, собачью конуру. Я недавно вернулся из армии, а пока я там был, мой пес умер. Хороший был пес. Я его очень любил. Во дворе осталась пустая конура. Ну, я позвал друзей, поджег конуру, и мы стояли и смотрели, как она горела. Здорово было! - Ха! Классно! – его восторг передался мне. Дальше беседу не удалось продолжить. Его приятели собрались уезжать домой (они приехали на мотоциклах), и нам пришлось попрощаться. Больше я этого паренька не видела. А жаль. Интересный персонаж!

 ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ...